«Мэнго»... Когда мы произносим это имя, в памяти возникает нечто большее, чем корякский ансамбль танца. Потому как
«Мэнго» - не только коллектив талантливых единомышленников, способный удивить, захватить зрителя. «Мэнго» - это Школа, по
окончании которой впору каждому танцору выдавать особый диплом, равный разве что университетскому (этот бесценный опыт,
накопленный за десятилетия, к сожалению, до сих пор не нашел своего исследователя). И «Мэнго», конечно же, - большое
содружество людей, тех, кто работал в нем, кто помогал, оставаясь в тени, кто и сегодня продолжает учиться, неся эстафету
мэнговских традиций сквозь наше неспокойное время.
8 тысяч дней... Но как этот украинский паренек, не знавший тундры, не видевший до этого даже во сне диковинные
празднества коряков, ительменов, чукчей, сроднился с ними, проник сознанием и телом назад, в прошедшие века, и смог в
короткий срок стать Вожаком, Учителем и Другом людей, которых никогда не знал?.. Мы можем много рассуждать о судьбе
таланта, о необычности пути, который он избирает. Мы вправе выражать догадки, изучать те видимые звенья, которые легко
ложатся на бумагу, но никогда нам не постигнуть Тайны, КАК, ПОЧЕМУ живущий рядом человек способен сделать то, что не дано
другим...
Александр Гиль, добравшийся до Паланы осенью 1965-го, взвалил на себя весь груз создания ансамбля, в котором народная
основа могла бы найти развитие, сценическую будущность. Да и артистов он набирал с нуля, отыскивая в разных местностях
Камчатки подростков пытливых, к танцу пригодных, но даже не помышляющих о сцене. Так появились в коллективе будущие
Мастера - Катя Уркачан, Рая Липатова, Саша и Толик Мохнаткины, Аня Косыгина, Тоня Милгинкавав, Коля Лазарев, Таня
Романова, Боря Жирков, Люда Оенвид, Женя Панкаринов, Петр и Даниил Ягановы, Сережа Миронов, Иосиф Жуков - первые
ученики и учителя Александра Гиля. Да, именно - учителя. Ибо юный Гиль тогда, четыре с лишним десятка лет назад, даже не
пытался трогать струны Севера. Он ставил милые его сердцу украинские пляски, давал ребятам первые уроки профессионального
танца, но сам уже понимал, что в конечном итоге ждёт от него Камчатка.
Никто не знает, сколько времени, сил ушло на то, чтобы новый камчатский хореограф постиг черты национального танца. Никто
не знает, когда впервые почувствовал он внутреннее право художника взяться за создание композиций, которые здесь, на Севере,
никто не посчитал бы чужими, в которых каждый камчадал увидел бы свое родное, близкое. Ясно одно: Гиль спешил. Но спешил
на удивление точно, одержимо, словно им руководил невидимый зрелый наставник. И пробил час, когда потрясение испытали все -
и почтенные творцы культуры, и неговорливые хозяева тундры, и даже сами они - только ступившие на сцену молодые танцоры: в
феврале 1967 года (прошло 16 месяцев жизни Гиля на Камчатке!) Петропавловск увидел ПЕРВЫЙ КОРЯКСКИЙ БАЛЕТ «МЭНГО»!
Потом - Хабаровск и Москва. Рецензии, диссертации, публичные споры (мол, что это - балет, пантомима, хореографическая
поэма?), первое лауреатство. Чуть позже - гастрольное турне по зимнему северу России, показ многих хореографических
миниатюр, вошедших со временем в золотой фонд ансамбля («Ойя-ухажер», «Тропинка», «Ярмарка в Палане», «Чайки»). И новый
балет в 1969-м - «Эмэм Кутх» на музыку Бориса Гофмана. И первое заграничное турне в декабре того же года - в Монголию…
Перечислять все дальнейшие ступени творческого совершенствования коллектива - задача не из простых: каждый год приносил
ощутимые результаты. И все же нам хочется понять саму ПРИЧИНУ невероятного ЧУДА. Какие силы, обстоятельства сделали
возможным столь молниеносный и блистательный старт, казалось бы, мало подготовленный всей предыдущей явью? Талант
молодого балетмейстера? Природная одаренность истинных детей тундры? Партийная опека?.. Конечно, все это имело свое - и
весьма важное - значение. Но к перечисленному стоит, вероятно, добавить следующее. 1960-е годы для Камчатки - время особое.
Именно в этот период (с опозданием, быть может, лет на сто) в сей отдаленный край стала по-настоящему проникать европейская
цивилизация. Открывались первые музыкальные и художественные школы. Специалисты разных направлений культуры цепочкой
потянулись на камчатскую землю. Они чувствовали здесь свободу и простор для творчества. И значительно скорей, чем на
материке, добивались успехов, признания, благодарности. Народное творчество северян, несмотря на усилия отдельных
личностей, по большому счету, находилось в то время в состоянии дремы. Старики еще хранили в глубине души тайны
национальных традиций. Подростки же, направляемые для учебы в интернаты, все дальше отдалялись от понимания своей земли,
своих предков. Когда, к примеру, всем известный ныне народный артист России Иосиф Жуков окончил школу, то пошел работать
грузчиком. На счастье, с ним познакомился Гиль, поверил в него и резко, на всю жизнь, изменил уготованную Иосифу судьбу...
Так что же это, явление миру «Мэнго» - случайность, некое удачное стечение обстоятельств? Вряд ли. «Хрущевская оттепель»,
повеявшая над страной, культурный бум, который стал назревать на полуострове в середине 1960-х, звучащие все громче голоса
профессиональных художников, музыкантов, поэтов всколыхнули постепенно и молчаливую северную бескрайность. Великое
счастье, что все это произошло именно в тот момент, когда вековые традиции северян угасали, но не исчезли вовсе, когда
нашлись люди, сумевшие услышать, воскресить, поднять на новый уровень необыкновенную, но столь хрупкую культуру малых
народов. Ведь именно в этот период профессиональный рывок произошел в карагинском ансамбле «Энэр» (тоже выступал в
Хабаровске и Москве в 1965-м году). В 1967-м заявил о себе ительменский «Эльвель» известной сказительницы и певуньи Татьяны
Гуторовой. Ярче запылал манильский «Факел», особенно после прихода в коллектив Нины Милгичил...
Ну а «Мэнго»? «Мэнго» стал лидером этого движения. С самого начала у молодых артистов стало возникать и крепнуть
желание превратиться в настоящих профессионалов. Сам Александр Гиль почти не говорил на эту тему. Но весь стиль его работы -
жесткость в требованиях, ярко выраженное стремление развить в каждом индивидуальные актерские качества, умение постоянно
увлекать все новыми идеями - был совсем не похож на традиционное самодеятельное творчество. В 1974 году коллектив стал
профессиональным! Но до этого (напомним): поставил два балета и десятки разнообразных хореографических миниатюр, завоевал
ряд лауреатских званий - Камчатского комсомола, Всероссийских и Всесоюзных смотров-конкурсов, объехал чуть ли не пол
страны, впервые в истории показал корякскую хореографию в Монголии, Болгарии, во Франции и на Х Всемирном фестивале
молодежи и студентов в Берлине. И главное: за десять первых лет вырос и окреп актерский состав, накопился опыт, появилась
своя (пусть скромная) материальная база. А сам Александр Гиль превратился в руководителя, способного обеспечить в
дальнейшем интенсивный творческий рост любимого им коллектива…

Следующие почти сорок лет жизни профессионального «Мэнго» можно разбить на две, не очень равные части. Первая и
наиболее значительная - до рокового 1988-го года. И вторая, которая продолжается и сегодня, но уже, увы, без Александра Гиля.
Особенно насыщенными оказались первые годы профессиональной деятельности. Сначала ансамбль почти год
совершенствовал свою программу в творческой мастерской Ленконцерта. Затем - очень серьезные гастроли в Петрозаводске,
Архангельске, Ненецком автономном округе, в Якутии и Чите. Лишь в конце 1976-го «Мэнго» появился в Петропавловске, и
горожане смогли увидеть, наконец, обновленное лицо ансамбля. Увидели - и поразились. Во-первых, на сцене появились новые
имена: Валерий Пя, Алевтина Чултумова, Владимир Ласточкин, Светлана Хилтухина, Михаил Кихляп - танцоры молодые, но уже
сумевшие обрести свою индивидуальность. Разнообразнее и сценичнее стали номера. Ярко обогатилось музыкальное оформление
(безоговорочная заслуга замечательного баяниста и композитора Валерия Скребкова, проработавшего с ансамблем несколько лет)
… К тому периоду относится и постановка чукотской легенды «Рультэнны» («Деревянный человечек»). Именно с этой работы стали
более явственно проступать новые черты Гиля-постановщика. Но если в «Рультэнны» менялся лишь стиль хореографии, к
которому все уже стали привыкать, то в более поздних постановках Гиля всё зримее стало его эпически-философское мышление.
Хореографическая композиция «Огонь», основные номера программы «Рожден под северной звездой», адажио из фильма «Когда
уходят киты» (солисты Светлана Хилтухина и Валерий Пя) - яркое тому подтверждение.
Но новая - профессиональная - жизнедеятельность коллектива таила в себе и немало проблем, разочарований, обид и просто
трудно переносимых нагрузок. Несмотря на строгие партийные решения, никак не решался вопрос о создании нормальной
репетиционной базы. Именно в этот период (конец 1970-х - начало 1980-х) журналист Наталья Селиванова на страницах
влиятельной в то время «Камчатской правды» пыталась взять под общественный контроль судьбу ансамбля, с удивительной
настойчивостью стучалась своими статьями в высокие кабинеты. И результат наступил. В 1982 году в Палане сдали в
эксплуатацию так называемый «Дом «Мэнго», в котором были и жилье для артистов, и весьма просторный репетиционный зал.
Но возникшая база, где могли создаваться новые программы, куда - на уроки Гиля - стали приходить паланские ребятишки, не
могла решить один из самых болезненных вопросов, который во все времена мучил Гиля. Где брать кадры? Конечно,
балетмейстер давно привык сам выискивать в северной глухомани необученную, но одаренную молодежь. Но ритм, уровень
профессионального коллектива требовал и здесь иного решения. Проблема особенно обострилась, когда из «Мэнго» по разным
причинам стали уходить талантливые танцоры: Борис Жирков и Даниил Яганов, Анатолий и Александр Мохнаткины, Раиса
Липатова (ныне - Ефремова), Петр Яганов. А ведь гастроли, которые с похвальной, но беспощадной энергией появлялись в планах,
не давали времени ни на учебу новичков, ни даже на всегда желанное обновление программ. Исключив из перечня поездки по
стране, назову лишь ряд более дальних маршрутов: два месяца по США (1976), Чехословакия (1977) , Польша (1979), Германия
(1981), Италия (1984), Франция, Швейцария, Монако, Бельгия (1985)…  Мир узнавал искусство древней Камчатки. Мир восхищался
мастерством актеров. И они действительно стали уже мастерами. С 1977-го по 1983-й годы Иосиф Жуков, Николай Лазарев,
Екатерина Гиль, Татьяна Романова и сам Александр Гиль получили звания заслуженных артистов Российской Федерации. Да и те,
кто еще не имел официальных наград, явно находились на высоте. Но где же брать пополнение? Частично разрешить эту
проблему взялись в областном музыкальном училище. В сентябре 1984-го во вновь открытое здесь хореографическое отделение
был приглашен Сергей Кевевтегин.

Рассказ об этом человеке должен бы состояться отдельно. Истинный талант земли камчатской, первый профессиональный
корякский балетмейстер, он уже, к великой нашей боли, ушел, как говорят северяне, к «верхним людям». Но то, что успел сделать
Кевевтегин для своего края, невозможно ни забыть, ни переоценить. Он нашел и обучил языку танца значительную группу
национальной молодежи, он зарядил вдохновением всех начинающих артистов своего молодежного ансамбля «Уйкоаль». И
постепенно именно на них, воспитанников Кевевтегина, стали возлагать серьезные надежды хореографические ансамбли камчатки,
включая «Мэнго». Кондрат Яганов, Елена Пономарева, Иван Курока, Евгений Уваров, Оксана Айгиткан, Зинаида Кутынкавав,
Владимир Бережков и очень многие другие - не все они оказались в «Мэнго». Но, рассеявшись по Камчатке, молодые танцоры
стали теми живыми проводниками творчества, в которых всегда так нуждается камчатская земля…
В целом первая половина и середина 1980-х отмечены на Камчатке новым, более глубоким отношением к изучению песенно-
танцевального фольклора. В полную мощь зазвучали голоса Георгия Поротова и Владимира Коянто. Появились монографии
известных исследователей искусства коренных северян Марии Жорницкой, Надежды Старковой. Все чаще проводились не
смотры-конкурсы, а научно-практические конференции, в которых «Мэнго» и его именитый создатель занимали весьма почетное
место…
Все ли устраивало самого Гиля? Никто не может заглянуть в душу человека, понять истинные причины некоторых поступков.
Александр Васильевич был не очень разговорчив. О планах молчал. К процессу творчества не подпускал посторонних. Но каждый,
кто знал Гиля лично, может подтвердить, что никогда его душа не была успокоенной. Казалось, он находился порой на грани
возможного. Но о некоторых его замыслах все же известно было. Гиль хотел обобщить накопленный опыт и создать своего рода
учебную программу по подготовке национальных танцоров. Мечталось ему о некоем едином ансамбле народов Севера, способном
объединить самые разные, но близкие по духу культуры. И конечно же, заглядывая в будущее, Александр Гиль представлял себе
бесконечно долгую, радостную судьбу родного «Мэнго».
Но… Пришло роковое 8 июля 1988 года. 8 тысяч дней, отведенных ему судьбой на создание и совершенствование «Мэнго»,
истекли. Случайная безрассудная пуля поджидала Александра в родном украинском селе… Шок, вызванный потерей главного
балетмейстера, не прошел, наверное, и по сей день. Да, эстафету Учителя подхватили ученики. Сначала Петр Яганов, потом -
Иосиф Жуков. О дальних поездках на время пришлось забыть. Лишь три года спустя не весь ансамбль, а лишь часть труппы
выезжала в Анкоридж и Уналашку (США). В 1992-м «Мэнго» участвовал в двух международных фестивалях - в Англии и Испании.
А в марте 1993 года Камчатка отмечала 50-летие со дня рождения великого камчатского хореографа. Памятные вечера прошли в
Палане и Петропавловске. На доме, где жил Александр Гиль, появилась мемориальная доска. А осенью того же года основателю
«Мэнго» было присвоено звание «Почетный гражданин Петропавловска-Камчатского».
С тех пор прошли еще два десятилетия. Судьба «Мэнго» последние 15 лет находится в руках хореографа Марка Нюмена.
Ансамбль давно покинул родную корякскую землю, почти полностью омолодился, пытается старательно поддерживать репертуар,
созданный его основателем, и по-прежнему частенько бывает на гастролях. Но это уже, как говорится, иная история…
В 2013 году Александру Гилю могло бы исполниться 70 лет. Трудно вообразить, как много нового, творчески совершенного
могло бы случиться, если бы не трагедия 1988-го. Но четверть века, которые пролетели с того рокового момента, повествуют нам и
о другом. Талант и художественные достижения Александра Гиля оказывают и сегодня зримое созидательное влияние на весь
процесс развития культур коренных народов Севера. Гиль остался Учителем не только для своих необыкновенных учеников,
которых вся Камчатка знает поименно. Дух его творчества, стиль работы, наполненные подлинной любовью к национальному и
этническому наследию северян, являют пример верного и достойного служения земле-Камчатке, которой восхищается весь свет.
Он не ушел от нас - Александр Васильевич Гиль. Оставшись здесь на века, он будет безошибочно направлять вновь рожденные
таланты в мир гармонии, красоты и магических сил Севера.  
P.S. Годом национальной культуры, посвященным памяти Александра Гиля, объявлен 2013 год в Камчатском крае. Такое
решение было принято на совещании, которое в декабре минувшего года прошло под руководством заместителя председателя
правительства Камчатского края Валентины Броневич.

Валерий Кравченко, специально для КамИНФОРМ

http://kamchat.info/ethno/faces/zvezda_aleksandra_gilya/



В ГОД ЮБИЛЕЯ
АЛЕКСАНДРА ВАСИЛЬЕВИЧА ГИЛЯ

В 2013 году фестиваль «Манящие миры. Этническая Россия» проводится  под знаком 70-летия заслуженного артиста
РСФСР Александра Васильевича Гиля.  В середине 60-х прошлого века он увидел корякскую этнику, влюбился в нее, уехал
на Камчатку, создал там  ансамбль «Мэнго», в который влюбил еще полмира.
Александр Васильевич рано ушел. Но есть «Мэнго» и еще добрый десяток ансамблей, созданных его учениками и
продолжающих восхищать мир. 
В зале № 5 нашего виртуального музея первая запись - мастер-класс  Александра Васильевича Гиля.
Звезда Александра Гиля

Много это или мало - сорок пять лет? По меркам жизни человека - срок
велик. Но переведи его в дни и ночи, и удивишься: всего 16 тысяч суток!..
18 октября 1965 года в дышащую осенью Палану приехал Саша Гиль.
Парню было 22. И он, подтянутый, общительный, не по годам при этом
строгий, принялся за дело, все значение которого и сам в то время вряд
ли понимал. Да, многого не знал будущий заслуженный артист России,
Мастер, которого станут почитать на Севере и Юге. Не знал, что именно
ему удастся поднять дремлющие огоньки народного искусства до
подлинно профессиональных высот. Что созданный им ансамбль объездит
полмира. Не мог предположить и то, что жить ему оставила судьба на этой
удивительной планете всего лишь 8 тысяч дней...